"Случилось страшное..."
(Еврипид, трагедия "Эдип-царь")
34 года назад я очень огорчался - один народ, из окружающих Россию, относился к ней хорошо и благодарно, афганский, и тот теперь с нами воюет, О чувствах китайцев (тогда - врага и страшилище №1), японцев, иранцев (СССР - "малый Сатана"), турок, восточноевропейцев, финнов, родных прибалтов, украинцев, закавказских народов даже спрашивать было не надо. Жить в кругах страха и ненависти к крупнейшей тоталитарной империи (в Китае как раз пошла "гласность" и 4 модернизации) было очень неуютно. Прошло 14 лет. В Чечне еще не воевали, а афганцы - как бы простили, с китайцами начинали дружить - вполне себе демократическая Россия была окружена сочувствием и дружбой.
Тогда возникла и укрепилась иллюзия, что мессианский империализм и любовь к тирании - это жуткие последствия царского деспотизма и коммунистического диктата. В противовес ГУЛАГу и танкам на улицах Будапешта и Праги на непредвзятый суд истории можно было положить мощную свободолюбивую культурную традицию, героических диссидентов. И царя, и коммунистов русские свергли сами. И сами отпустили народы своих "внешней" и "внутренней" империй. Всеобщее негодование на Первую чеченскую войну продолжало поддерживать версию о злокозненной власти и страдающем народе. Вторая чеченская сопровождалась тоже относительно сильным антивоенным движением и могла рассматриваться как отечественный филиал всемирной борьбы с терроризмом.
Понимание глубинный имперской сути пришло во время войны с Грузией. Но она была слишком скоротечна, чтобы выявить сдвиги массового сознания. Окончательную ясность принесла агрессия против Украины. Точнее общественное триумфирование на фоне конфликта. Стихийный союз системной и значительной части несистемной оппозиции с властью, массовый военный психоз - все это можно было списать на временное шовинистическое помутнение и беспринципные интриги политиков, примеров чего история знает массу. Но поток социологических данных о том, что массы вдруг, вопреки всем объективным экономическим показателям, вдруг почувствовали оптимизм и улучшение (!) ситуации - это доказательство того, любовь к империи и деспотизму - не следствие запугивания и пропагандистской обработки, это базовые характеристики культуры. И путь к демократии и миролюбивому национальному государству для России лежит только через слом культурной матрицы. Нет больше свободолюбивой культуры, два века ведшей партизанскую войну с отечественной полицейщиной.
Вновь возродились все вековые предрассудки и опасения в отношении России. Россия вновь воспринимается безнадежной - и нет ни храбрых революционеров, ни отважных диссидентов, которые бросают вызов агрессии и диктатуре. Посрамлены и перечеркнуты все уверения, что если России дать демократические институты и избавить от бедности и убогости существования, открыть перед ней мир и с уважением в него принять, то будет повержена ее тоталитарная "ордынско-византийская" традиция. Так точно отнеслись бы к немцам, вздумай они где-то в середине 60-х вернуть к власти правых националистов и вторгнутся в "незаконно отторгнутую от Рейха Австрию", Безнадежны, сказал бы мир.
Нечего сказать будет адвокатам России на суде истории. Любовь к завоеваниям и тирании захватывают быстро, но лечение от них - очень болезненное. Вспомним, как "лечили" Германию, Японию и Италию! А ведь они очень быстро стали считаться союзниками победителей. Сегодня за Россию на суде истории защитительные речи говорят только кучка интеллектуалов и кучка сохранивших вменяемость активистов. Остальные, говоря словами Генриха Белля, горстями принимают "причастие буйвола*" или, говоря словами Эжена Ионеску, толпами "оносороживаются" .
* "Причастие буйвола" - культ варварства и средневековой архаики, процветающего при Гитлере; для католика Белля - это противоположность католическому причастию мира и любви (в третьем рейхе католическое сопротивление нацизму было одним из самых многочисленных).
! Орфография и стилистика автора сохранены
